Публикуется по изданию:
Рерих С.Н. Беседа в Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, Москва, 19 мая 1960 г. // «Будите в себе Прекрасное…»: к 110-летию со дня рождения С.Н. Рериха: сборник. В 2 т. М., 2015. Т. 1: 1938–1988. М.: МЦР, 2015. С. 53–65.
Беседа в Государственном музее изобразительных искусств
имени А.С. Пушкина
Москва, 19 мая 1960 г.
Друзья, продолжим нашу беседу. Какие вопросы вас больше всего интересуют?
Вопрос: Ваш способ работы темперой.
С. Рерих: Весь способ я не смогу объяснить, потому что способ сложный. Способ этот таким, каким вы его видите сейчас, был разработан Николаем Константиновичем, моим отцом, и мною. Мы его разработали в 1926, 1927 и 1928 гг. и потом постепенно его усовершенствовали.
Ничего особенного в нем нет. Мы сами приготовляем краски. Мы приготовляем их потому, что эту эмульсию, которая соединяет пигмент как таковой, лучше приготовлять свежей. Вот почему мы не пользуемся заранее приготовленной темперой. Эмульсия портится, если её долго держать. Для того чтобы её сохранить, в нее прибавляют всевозможные вещества, и это в конце концов отражается на красках. Если вы будете краску приготовлять сами, вы избегнете введения других веществ, которые в конечном счете нужны только для того, чтобы сохранить свежесть этой краски.
Но вообще темпер очень много. Были очень хорошие старые темперы, которые дошли до нас на протяжении столетий. Некоторые из них были на желтках, на белках, в них вводилось связующее начало. Они усовершенствовались. Были хорошие темперы в Германии до Первой мировой войны. Потом эти фабрики закрылись. Была такая фабрика Вурма, где была очень хорошая темпера, она закрылась в 1916 г. [1], и с тех пор эти сорта темперы больше не выпускались. Есть темперы в Англии, в Америке, во Франции. Каждая из них имеет свои особые характеристики. Но, как я сказал, во всех этих темперах приходится прибавлять вещество для сохранения эмульсии. Это то, чего мы стараемся избегнуть нашим приготовлением.
Вопрос: Какое основное направление тематики в эволюции Вашего творчества и в отношениях с отцом?
С.Р.: На этот вопрос мне очень трудно ответить самому. Это лучше определять критикам и вообще со стороны. Главным образом я всегда работал с Николаем Константиновичем, потому что он был моим главным учителем, и не только учителем живописи, но наставником жизни. Он был высококультурный человек, замечательных достоинств и замечательных знаний. И, конечно, его знание жизни, его подход к жизни, его широту взгляда я воспринял и, в конце концов, это составило мою жизнь и мой подход. Кроме того, я всегда вместе с ним работал, и не только в искусстве, но во многих его начинаниях. У нас с ним до самого конца были самые близкие отношения. Несомненно, в моем искусстве я несу некоторые заветы Николая Константиновича. Я, например, как вы сами знаете, интересовался портретом. Николай Константинович портретом интересовался в меньшей мере. Я начал как портретист, и для меня портрет, человек как таковой, представлял всегда очень большой интерес. Поэтому вы видите, что в моих картинах человек выдвигается на первый план, и в моих композициях он занимает довольно важное место. Вся тематика моих картин приноровлена к этому подходу, хотя у меня есть и ландшафты и другие картины. Я говорю, конечно, в самых общих чертах.
Вопрос: Здесь мы впервые видим Ваши картины, всего 130 картин. Сколько еще Ваших картин и где они хранятся?
С.Р.: Картин много, они разбросаны по всему миру. Сюда мы привезли только то, что физически могли взять с собой. Больше мы не могли взять ни по количеству, ни по размеру. Мы везли картины самолетом, и это был максимальный размер, который можно было привезти. У меня вообще много картин большого размера.
Вопрос: Ваши картины имеют для нас одну особенность, это цвет. Чем объясняется яркость цвета Ваших полотен, Вашим чувством цвета или тем, что эти полотна были сделаны в Индии?
С.Р.: И тем, и другим.
Вопрос: Если бы Вы изображали нашу русскую природу, Вы бы тоже видели такие яркие тона?
С.Р.: Я видел бы яркие тона, но, может быть, я бы не видел таких ярких тонов, как в Индии. Там краски и контрасты ярче. Например, замечательные цветущие деревья всевозможных оттенков. Они ярко освещены, потому что в Индии яркое солнце, яркий колорит земли. Там, где мы живем, на юге, земля красная чудесного ярко-кирпичного тона со всевозможными оттенками. Там замечательные закаты и восходы, всё это начинает играть и отражаться друг на друге, и получается иногда сказочный мир.
Вопрос: Ну а если бы Вам пришлось изображать русскую природу, то это было бы так, как её изображал Ваш отец в молодости?
С.Р.: Николай Константинович писал Север, Карелию (я не знаю, сколько [картин] этого периода мы можем найти здесь). [В них] вы увидите очень чистые, ярко-синие тона, потому что во многих местах по [берегу] Ладожско[го] озер[а] и туда дальше в шхеры вы найдете замечательную голубизну и глубокие синие тона. Но таких контрастов вы не будете иметь, разве как на закате. Бывают замечательные, неожиданные комбинации.
Единственное, о чем я сожалею в отношении той Индии, которую я знаю, это то, что мои краски недостаточно ярки, чтобы передать ту яркость, которую я там видел.
Вопрос: Расскажите о Ваших картинах «Трудимся» [2] и «Слово Учителя» [3].
С.Р.: «Трудимся» была написана в Кулу и передает известную сценку. Осенью, когда снимают урожай, его снимают на разных высотах, сносят вниз в долину, где этот урожай собирают. Приблизительно в конце сентября, в октябре вы видите, как всюду по этим склонам по ночам струятся все эти фигуры, змеятся все эти процессии, и люди несут в мешках урожай. Я взял типичное место долины и типичную сцену с натуры.
«Слово Учителя» – тоже сценка, которую вы можете видеть в Гималаях. Я [однажды] видел такую сценку и её воспроизвел. Она меня поразила тем, что была маленькая радуга. Когда я там проезжал, то эту радугу поймал мой глаз.
Вопрос: Скажите об «Отшельнике» [4] и «Манду» [5].
С.Р.: «Манду» – маленький эскиз из Центральной Индии. Есть такое плоскогорье в Южной Раджпутане. Манду была древн[ей] столиц[ей]. Это стало очень известным местом, потому что когда-то, до моголов здесь было магометанское королевство. <...> Когда моголы пришли, они заняли это место. Это место [стало] известно, потому что один из вождей королевства Баз Бахадур в XVI столетии был влюблен в одну известную танцовщицу и поэтессу Рупмати. Когда совершилось нападение моголов, его старались всячески остановить, но так как не могли противостоять, Рупмати покончила с собой. Место это было потом заброшено, и теперь остались только красивые руины домогольской архитектуры. Я там жил. Это один из многих этюдов, которые я там писал.
«Отшельник» – это из целой серии библейских картин, картин эпоса. Я хотел изобразить его устремление в узком ущелье.
Вопрос: Чисто индусское?
С.Р.: Оно может принадлежать каким угодно странам.
Вопрос: Какой смысл картины «Йоги» [6]?
С.Р.: Просто передать сценку. Вот эти йоги, странники, которых вы много можете встретить в Гималаях, часто собираются по вечерам, беседуя о разных предметах, о философии. Один изображен читающим книгу. Мне хотелось передать этот момент. Это место в Гималаях, которое я сам посещал. Уже наступает вечер, поднимаются сапфировые тона. Это спокойствие, когда начинает находить легкий туман, и эти странники, йоги, которые слушают. Я хотел передать не только тишину природы, но тишину их внутреннего мира. Вам судить, насколько это удачно.
Вопрос: «Перевал» [7] – это пейзаж?
С.Р.: Это то, что вы найдете на верхних перевалах Гималаев. Сильные ветры, тучи, облака, которые задуваются с долин, а навстречу караван, который переходит через этот перевал. Я хотел передать эту мощь природы.
Вопрос: Есть ли особенности, которые отличают темперу [в том], чтобы применять её для пейзажей?
С.Р.: Темпера по своим качествам очень подходит для Индии. Индия имеет трудный климат, большие колебания температуры. Кроме того, переходы от большой сухости к большой влажности. Это вызывает известные изменения в живописи маслом. Если мы возьмем развитие индусской живописи на протяжении веков, столетий и тысячелетий, то вы увидите, что там всегда работали той или иной темперой. Картины эти свидетельствуют о том, что для климата Индии этот способ правилен. Для миниатюр тоже пользовались темперой. Миниатюры, которые писались 6-7 столетий тому назад, и даже больше, сохранили свою первоначальную свежесть. Конечно, бывали всякие несчастные случаи, когда [темперы] сгорали, когда их портили, но если они оставались в целости, то они сохраняли свежесть, и климат на них не влиял. По-видимому, была какая-то мудрость в применении этой темперы.
Помимо этого, темпера лучше для передачи пейзажа. Она дает большую воздушность. Я иногда предпочитаю её маслу. Темпера, будучи матовой, дает гораздо более четкое распределение тончайших переходов тонов, чего вы не можете иметь в масле, потому что в масле всегда есть прослойка, которая отсвечивает. Поэтому я люблю пользоваться темперой.
Вопрос: Вы сразу вступили на этот путь в искусстве или у Вас были поиски?
С.Р.: Конечно, поиски всегда были. Я очень любил изучать искусство всех стран. Я посвящал всё свое время изучению приемов, подходов и методов всевозможных стран, народов, индивидуально художников. Я очень интересовался работой японских, китайских, индийских мастеров. Я думаю, что изучил почти все их подходы. Но я был заинтересован именно в подходе Индии, не только потому, что я живу в Индии, но потому, что искусство Индии мне всегда было очень близко, так же как мне была близка Индия. Подход Индии был через [её] общую мысль, через её древнюю культуру. Конечно, всё, что отвечало моим запросам, было мне особенно дорого и интересно. Ведь естественно, что когда вы долго живете где-то, то у вас появляются особые интересы, особые новые запросы, на которые вы начинаете находить ответы. Я в живописи Индии, в частности, в миниатюрах нашел много ответов на вопросы композиции, подхода к технике искусства, декоративной, орнаментальной живописи.
В общем исканий у меня было много. Я считаю, что это правильно. Нужно пройти через многие искания, нужно много знать и видеть. Потом вы можете прийти к тому, что вам больше всего нравится.
Вопрос: Каков Ваш взгляд на современную западную живопись, на модернистов?
С.Р.: Я считаю, что это поиски, и необходимые поиски. Они освобождают нас от известных предвзятых тем и подходов. Лично я не следую им. В этом ответе отражается мое личное отношение.
Вопрос: Картины средних веков висят на ярком солнце Индии. Чем они написаны?
С.Р.: Они написаны очень чистыми пигментами, которые были спаяны эмульсией. Теперь этого нет. Я работаю теперь над восстановлением этих старинных рецептов и стараюсь собрать все материалы, которые существуют по технике миниатюр. У них есть способы, которых мы сейчас уже не знаем.
Вопрос: Скажите о миниатюре Кукубха [8].
С.Р.: Это краски, которые заставляют понимать содержание картины. Теперь уже никто не рисует такими красками. Это поиски более яркого выражения. Если мы сможем найти более яркое выражение, мы все будем этому рады.
Вопрос: Вы ищите его?
С.Р.: Я ищу. Вот почему я стараюсь восстановить старые методы.
Вопрос: Если Вам удастся найти, это не будет секрет?
С.Р.: Это будет опубликовано полностью.
Вопрос: У Вас есть картина «Пламя надежды» [9]. Меня интересует, с чем идет туда человек. Здесь надежда, как нечто недосягаемое.
С.Р.: В Индии вы часто видите молодых девушек гадающих. Они пускают по воде маленькие кораблики, наливают туда масло и делают маленькие светильники. Каждый такой плавающий светильник для них представляет их надежду.
Вопрос: Там свеча, склоненная фигура. Я об этом спрашиваю.
С.Р.: Она смотрит на огонек, который она пустила по воде и который горит среди озера. Через кустик как раз этот огонек горит.
Вопрос: Сколько времени Вами потрачено на портрет Неру [10]?
С.Р.: Я писал несколько портретов сразу, и это один из них. В общем я работал тогда две недели. Он у нас жил в горах две недели в сороковых годах [11]. Я с него сделал четыре портрета [12]. В общем у меня было на это те две недели, которые он провел у нас. Это один из этюдов.
В портрете Радхакришнана [13] я старался передать его как замечательного философа. Одновременно я хотел передать индийские тона миниатюр, этот синий тон. В индийских миниатюрах в качестве фона очень часто входят бирюзовые или зеленоватые тона. Я считаю, что это был правильный подход. Я в данном случае хотел передать методом миниатюр реальный, живой портрет, вполне отвечающий модели.
Вопрос: Вы ознакомились с нашей современной живописью?
С.Р.: Знакомлюсь сейчас.
Вопрос: Ваше первое впечатление?
С.Р.: Очень хорошее. Я считаю, что мы здесь на правильном пути. Всегда нужно крепко стоять на земле и всё строить на твердой и правильной технике. Я считаю, что в общем техника необходима в искусстве. На западе сейчас уже технически отходят от заветов настоящего древнего искусства. Конечно, бывают прекрасные картины и у модернистов, но я не знаю, как это можно дальше развивать. С потерей техники вы постепенно логически переходите в абстрактное искусство, как это и случилось на Западе.
Абстрактное искусство дает нам иногда очень интересные результаты, интересные пятна, разрешение известной композиции, это несомненно. Иногда интересно техническое наложение красок, поверхность как таковая. Но дальше что? Можете вы без конца повторять этот абстрактный рисунок и не устать от него? Вот в чем вопрос.
Что может поставить этому предел? Возврат к жизни, потому что мы должны всегда прикасаться к жизни, чтобы обновить себя так или иначе. И я считаю, что именно эти заветы древних и старых учителей очень важны. Мы должны всячески их сохранять и добавлять то, что другие находили впоследствии, но не терять этих очень важных основ.
Вопрос: Как Вы относитесь к живописи Лактионова, которая была на последней выставке наших художников?
С.Р.: Меня как раз спрашивали об этом. Мое личное отношение вообще к искусству. Я считаю, что правильное отношение к искусству – это допущение всех выражений в искусстве. Каждый особый подход только оттеняет и обогащает другие подходы в искусстве. Поэтому мы должны как можно больше разнообразить наш подход. Это нам в будущем очень поможет.
Представьте себе, вы возьмете какой-либо драгоценный камень, который не обработан. Этот камень будет включать в себя все возможности, но он будет мертвый. Если вы его ограните, то чем больше будет граней, тем ярче он будет блистать. Таким должно быть и наше выражение жизни. Чем больше у нас этих граней, тем богаче будет наша жизнь.
Вопрос: Неужели живопись Лактионова – это искусство?
С.Р.: Это подход, это его подход.
Вопрос: Расскажите про Вашу картину «Как в былые дни» [14].
С.Р.: Это сюжет, который я видел в северо-западной Индии. Он мне напомнил известные библейские эпизоды. Я его хотел передать так, как я его видел, то есть эпизод, который и сейчас может быть, который был раньше и который может быть встречен когда угодно.
Вопрос: А картина «Тени прошлого» [15]?
С.Р.: Это из целой серии картин. Тут пять фигур, которые могут быть настоящи[ми] люд[ьми] и ненастоящи[ми] люд[ьми], призрак[ами], скользя[щими] по проходу замка.
Вопрос: Среди Ваших изображений нет ли произведения, которое отображало бы русского человека и русскую природу?
С.Р.: Нет.
Вопрос: Может быть, они будут в будущем?
С.Р.: Очень возможно.
Вопрос: Какие темы Вас волнуют больше всего, над чем Вы хотите работать?
С.Р.: Я оставил в Индии большую серию картин, посвященных жизни Индии, людям, тому как они живут в типичных секторах Индии. Там очень интересные народности. Это большие картины, гораздо больше тех, которые здесь выставлены. Это серия, над которой я сейчас работаю. Я стараюсь разрешить эти задачи всеми техническими приемами, которыми я сейчас владею.
Вопрос: Что останется нам?
С.Р.: Очень много.
Вопрос: Портрета Ганди у Вас нет?
С.Р.: Нет, есть только зарисовки.
Вопрос: Вы не расскажете об искусстве Индии? Выделяетесь ли Вы [в ряду] других художников Индии? Чем Ваш почерк отличается от почерка других индийских художников?
С.Р.: В Индии очень много талантливых художников, но сейчас [туда] проникли западные веяния модернизма. Хотя художников много, и они талантливы, но они ищут в направлении модернизма западного. Этот модернизм не принадлежит Индии. Индия никогда себя таким образом не проявляла. В древней Индии встречалась живописная манера, которая как-то походила на сюрреализм. Но такой модернизм, как кубизм и прочие бесконечные «измы», – это было вне Индии. Индийские художники сейчас стараются усвоить приемы, которые рождены вне Индии. Пройдет известный промежуток времени, покуда они это освоят. В данный момент есть много талантливых художников, но, очевидно, этот модернизм очень заразителен.
Вопрос: Как народ принимает модернизм?
С.Р.: Народ не принимает его. Но имеет хождение и такая теория, что художник должен творить ради себя самого и ради искусства. Эти теории мы часто слышали и в прошлом.
Вопрос: Как Сарьян?
С.Р.: Он хороший художник, я всегда любил его искусство. Возвращаясь к Индии, есть художники, которые работают не только в модернистском стиле, есть более консервативные.
Вопрос: Вы принадлежите к консерваторам?
С.Р.: Я несомненно принадлежу к консерваторам, хотя я и ищу новое. Но по мере возможностей я не отхожу от тех традиций, которые я считаю чистым искусством.
Вопрос: Кто изображен на «Портрете Асгари Кадир» [16]?
С.Р.: Это индуска, магометанка. её муж – один из министров Пакистана [17]. Я написал картину в нашей долине. В ранние годы её жизни было много драматических случаев. Я почувствовал это. Раз она сидела в горах на скале, и она мне напомнила какую-то сивиллу [18].
Портретов у меня много. Сюда я мог привезти только известную часть.
Вопрос: Кто такая Богданова?
С.Р.: Это русская барышня, она долго жила в Индии. Я бы хотел привезти гораздо больше того, что я привез. Некоторые картины были бы интересны, но очень трудно это собрать. Многие вещи даже невозможно было достать.
Вопрос: Какое сказание вдохновило Вас на картину «Торопись» [19]?
С.Р.: У меня было несколько картин на эту тему. Меня всегда интересовала динамика в живописи. Меня интересовало, как бы ярче и сильнее передать известные напряженные моменты. В данном случае я хотел передать яркость и напряжение этих вестников. Вот они спешат. Я хотел это разрешить и в композиции, и в тоне. У меня было много картин на эту тему, это одна из них.
Вопрос: А картина «Зов» [20]?
С.Р.: Это из сельской жизни, из серии картин. Мужчина, который там сидит, это пастух, он играет на свирели. Хотя свирель не видна, но если присмотреться, то можно заметить её краешек. Женщина – местная жительница, крестьянка, проходила и услышала этот зов, оглянулась и остановилась послушать свирель. Это картина из большой серии «Вечный зов» [21]. Серия эта началась еще с библейской картины, потом эта тема развилась.
Вопрос: На библейские темы у Вас здесь мало картин.
С.Р.: Я уже сказал, что трудно было привезти много картин.
Вопрос: Какие картины Вы считаете наиболее удачными?
С.Р.: Наиболее удачные те, которые еще не написаны. Когда я писал картину, мне всегда казалось, что вот именно эта и будет самая удачная.
Вопрос: Существует ли у вас Академия художеств? Объединяются ли у вас художники в какие-либо организации? Правительство вашей страны дает ли какое-либо направление в искусстве?
С.Р.: Нет, у нас устроено так. Есть всевозможные организации художников, как бы союзы. Эти союзы имеются в крупных центрах страны, в Калькутте, Дели и др. Каждый художник пишет то, что хочет. Но иногда условия жизни принуждают их писать то, что нужно жизни, то есть заказы. Часто заказы определяют направление.
Есть Академия художеств [22], но она служит в Индии другим целям. Академия является объединяющим звеном между всевозможными школами и организациями. Академия субсидирует школы, местные академии и индивидуальных художников. Центр – в Дели. Но там нет никакой академической школы. Были проекты создать её в будущем, но сейчас этого еще нет. Это просто как бы пункт координации. Эта Академия независима, она неправительственное учреждение, но она имеет связь с правительством, то есть правительство назначает из Министерства просвещения и культуры своих представителей в Академию. А вообще Академия состоит из представителей всех штатов Индии. Каждый штат назначает своих представителей, и они организуют управление этой Академией.
Вопрос: Есть ли общедоступные картинные галереи и музеи в Индии? И где Ваши картины?
С.Р.: Галереи и музеи есть. Мои картины висят в музеях. В Индии сейчас строится очень много галерей и музеев. Строительство их скоро будет закончено. Большой музей в Дели откроют, вероятно, в течение 4-5 месяцев [23]. Скоро те большие коллекции, которые лежат на складах, будут выставлены.
Вопрос: Рабиндранат Тагор занимался живописью. Как Вы относитесь к его живописи?
С.Р.: Тагор был большой поэт, большой писатель, гениальная личность. Живопись стала интересовать его в конце жизни. В начале он был модернистом, но постепенно стал академичным художником. По мере овладения методами искусства он становился реалистом.
Вопрос: Он много писал?
С.Р.: Все свободное время он посвящал этому. У него очень много хороших вещей, в Индии есть его музей. Главные его живописные работы относятся к тридцатым годам.
Вопрос: У Вас есть ученики?
С.Р.: Кое-какие есть.
Вопрос: Где молодежь учится?
С.Р.: В Индии много хороших школ.
Вопрос: Кулу далеко от Дели?
С.Р.: Это в горах, в Гималаях. Если ехать по железной дороге и на машине, это долго, а если лететь, то до Дели 2,5 часа. Но лететь можно только в ясную погоду, там приходится пересекать большие хребты.
Вопрос: Вы очень чисто говорите по-русски. Откуда Вы сохранили язык?
С.Р.: Корни сильны.
Нам придется сейчас кончить.
(Аплодисменты.)
[1] Так в тексте.
[2] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Трудимся ночью» («Огни усилий») (1939). Холст, темпера. 138 х 122 см. Собрание Х.К. Кеджривала (Бангалор).
[3] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Слова Учителя» («Священные слова») (1944). [Холст], темпера. 153 х 92 см. Карнатака Читракала Паришат (Бангалор).
[4] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Отшельник» (1943). Холст, темпера. 102 х 61 см. Карнатака Читракала Паришат (Бангалор).
[5] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Манду» (1944). Холст, темпера. Новосибирский художественный музей.
[6] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Когда собираются йоги» (1939). Холст, темпера. 94 х 155 см. Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург).
[7] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Через перевал» (1938). Холст, темпера. 137,5 х 122,5 см. Собрание Х.К. Кеджривала (Бангалор).
[8] Кукубха – разновидность художественно выраженного в раджпутской музыке, живописи, поэзии любовного настроения.
[9] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Пламя надежды» (1944). Темпера. Местонахождение неизвестно.
[10] Речь идет о портрете кисти С.Н. Рериха «Пандит Джавахарлал Неру» (1942). Холст, масло. 75,9 х 60,7 см. Из коллекции Музея имени Н.К. Рериха (Москва).
[11] Джавахарлал Неру с дочерью Индирой Ганди по приглашению Н.К. Рериха гостил в Наггаре в Кулу в мае 1942 г.
[12] Кроме указанного выше известны следующие этюды: «Портрет Дж. Неру» (1942). Холст, масло. 31,5 х 25,5 см. Художественная галерея Н.К. Рериха (Наггар); «Портрет Дж. Неру» (1942). Холст, масло. 48 х 42,5 см. Карнатака Читракала Паришат (Бангалор); «Портрет Дж. Неру» (1943). Государственный музей штата Карнатака (Бангалор).
[13] Речь идет о портрете кисти С.Н. Рериха «Доктор Сарвепалли Радхакришнан» (1958). Холст, масло. 124 х 91 см. Из коллекции Музея имени Н.К. Рериха (Москва).
[14] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Как в старые времена» (1939). Холст, темпера. 91 х 153 см. Из коллекции Музея имени Н.К. Рериха (Москва).
[15] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Тени прошлого» (1942). Холст, темпера. 91,5 х 61,4 см. Карнатака Читракала Паришат (Бангалор).
[16] Речь идет о портрете кисти С.Н. Рериха «Госпожа Асгари М. Кадир» (1943). Холст, масло. 152,5 х 123 см. Карнатака Читракала Паришат (Бангалор).
[17] Речь идет о Манзуре Кадыре (Manzur Qadir) – государственном деятеле Пакистана, министре иностранных дел (1958-1962).
[18] Сибилла (сивилла) – в античности прорицательница, женщина, вещающая волю богов и предсказывающая будущее.
[19] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Торопись» (1954). [Холст], темпера. 92 х 184 см. Частное собрание (Калькутта, Индия).
[20] Речь идет о картине С.Н. Рериха «Зов» (1955). Холст, темпера. 91 х 154 см. Из коллекции Музея имени Н.К. Рериха (Москва).
[21] Известны принадлежащие этой серии картины С.Н. Рериха: «Влюбленные» (1940-е). Холст, темпера. Государственный музей штата Карнатака (Бангалор) и «Вечный зов» (1944). Холст, масло. 95 x 156 см. Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург).
[22] Индийская Национальная Академия изящных искусств (Нью-Дели).
[23] Национальный музей Индии открылся для посетителей в декабре 1960 г.
